|
Рассказ на тему "Потеря девственности (дефлорация)" добавлен: 04/11/2018 ОПТИМИЗАЦИЯ (пьеса) Ч2ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ (КОМНАТА СЕРГЕЯ) / ВАРИАНТ «А» Комната СЕРГЕЯ; виниловые обои — разные, но не сильно контрастирующие по цвету — асимметрично наклеены на стены неодинаковыми по длине кусками, что создаёт эффект неправильной мозаики, благодаря чему возникает ощущение объёма; у стены — широкая тахта, застеленная клетчатым покрывалом; над тахтой — огромный постер с изображением парусника, на фоне грозовых облаков отплывающего от каменистого берега; два стола — письменный и компьютерный — стоят по разным углам от окна; у компьютерного стола — компьютерное кресло; над письменным столом — полка для книг с несколькими учебниками и тетрадями; ниже полки — плакат, изображающий сжатые в огромный кулак пальцы; сразу у входа в комнату — шкаф для одежды; ещё одно кресло — низкое и вместительное — стоит против тахты; на полу — тёмно-бордового цвета палас; на стене, противоположной тахте, на широких ленточках висят несколько медалей. СЕРГЕЙ (входит в комнату вслед за АНТОНОМ и КИРИЛЛОМ). Вот… это моя, бля, комната — мои личные апартаменты. (Смеётся.) Чего ты, Киря, оглядываешься? Расслабься… засады здесь нет. АНТОН (вполголоса — как бы сам себе). Расслабься — и получи удовольствие… Серый, а это что — твои медали? (Подходит к стене, на которой висят медали.) СЕРГЕЙ. Ну! (Подходит к АНТОНУ.) Я ж борьбой занимался — ездил на разные соревнования… пока мне это не надоело. Давно поснимать собираюсь, да всё не доходят руки. АНТОН (рассматривает медали.) А хуля их, бля, снимать? Пусть висят — производят на бикс впечатление. СЕРГЕЙ (смеётся). Да ну! Детский сад… (Поворачивается к КИРИЛЛУ, стоящему посередине комнаты). Ну, Киря… что? (Говоря «что», смотрит на КИРИЛЛА так, как будто инициатива должна исходить именно от КИРИЛЛА.) КИРИЛЛ (словно эхо). Что? СЕРГЕЙ (словно эхо — усмехаясь). Что… это самое, бля… приступим к оптимизации? КИРИЛЛ (неуверенным голосом — переступая с ноги на ногу). Серый… может, не надо? Я отдам тебе деньги… в ближайшее время отдам! СЕРГЕЙ (решительно). Так, бля… проехали эту тему! Мы сюда, Киря, не для того пришли, чтоб я снова слушал твоё нытьё… Деньги ты мне отдашь — никуда ты не денешься. Но отдашь ведь не завтра? Не завтра. А потому… потому — приступим к оптимизации! Отсосёшь, бля, клёво — и тебе пять процентов от суммы скошу… обещаю! Вон… у Тона уже стоит! (Смотрит на АНТОНА.) АНТОН (не реагируя на последние слова СЕРГЕЯ, смотрит на КИРИЛЛА — говорит медленно, рассудительно). Мы, Киря, не голубые… и ты тоже не голубой… если это для тебя так важно — если пугает тебя само это слово… слово «голубой». И вообще… Серый тебе правильно сказал: голубой ты или нет — зависит не оттого, брал ты в рот или не брал, а оттого, знают или не знают об этом другие… ну, то есть, те, кто тебя окружает: соседи, одноклассники, друзья… короче, другие люди. Потому что мы все живём среди них — этих других, и именно их суждения делают кого-то голубым, а кого-то… кого-то — ещё каким-нибудь. (Видит, что КИРИЛЛ, слушая, не совсем понимает, о чем идёт речь.) Смотри… человек, к примеру, может сочинить охуенную мелодию, но если никто эту мелодию не услышит и никто не скажет, что она охуенная, то кто узнает, что сочинитель — талантливый или даже гениальный? Точно так же и здесь: ты можешь хоть тысячу раз брать в рот, но если никто об этом не будет знать, то кто, бля, скажет, что ты — голубой? Никто, бля, не скажет… Это понятно? КИРИЛЛ (кивает). Да, понятно… АНТОН (удовлетворённо). Вот… всё очень просто — намного проще, чем кажется! СЕРГЕЙ (смеётся). Ёлы-палы… пропагандист голубого секса! А я и не знал, что ты так подкован в этом вопросе… бля, настоящий знаток! АНТОН (пожимает плечами). Я же не только о сексе, а вообще… вообще говорю! Впрочем, Киря, заметь… (Обращаясь к КИРИЛЛУ, с иронией смотрит на СЕРГЕЯ.) Заметь, Киря: мысль изначально принадлежала Серому, а я его мысль всего лишь развил — углубил, придал его пошлой мысли респектабельность. СЕРГЕЙ (смеётся). Бля, кончай материться! И вообще… мы так будет говорить до вечера. (Подходит к КИРИЛЛУ, всё так же стоящему в центре комнаты.) Всё это, Киря, была теория… а теория без практики — что пиво без рыбы… сплошной онанизм! От теории, бля, только яйца в трусах тяжелеют — свинцовыми делаются. А потому, Киря… потому — переходим к практике. (Кладёт ладонь на плечо КИРИЛЛА.) Давай… становись на колени! КИРИЛЛ (растерянно смотрит на АНТОНА, затем снова переводит беспомощный взгляд на СЕРГЕЯ). Серый… СЕРГЕЙ (не слушая). Давай, бля, давай… нехуя разговаривать! (Давит ладонью на плечо КИРИЛЛА, отчего КИРИЛЛ медленно опускается вниз — сначала садится на корточки, затем, подавая корпус чуть вперёд, становится на колени.) Вот так, бля… молодец! (Возбуждённо смотрит сверху вниз.) Хуля, бля, ломаться… отсосёшь по разику… и — никаких проблем! Смотри, бля… (Расстёгивает ширинку брюк.) У меня, бля, уже стоит… как кол, стоит! Ну… рот, бля… рот открывай… пошире… пошире, бля! Так… теперь губы… губы, бля, смыкай… обхватывай… обжимай губами — не бойся! Так, бля… вот так! Заебись, бля… (Двумя ладонями обхватывает голову КИРИЛЛА — как обхватывают баскетбольный мяч.) Зубы, бля… зубы убирай! А губы — плотнее… да, вот так… (Волнообразно двигая бёдрами, смотрит на АНТОНА.) Оптимизация, бля… АНТОН (на ходу расстёгивая ширинку брюк, подходит почти вплотную). Киря, откуси ему, бля… СЕРГЕЙ (возбуждённо смеясь). Я ему, бля, откушу… я ему так откушу, что он пожалеет, что в своё время не абортировался… Киря, не слушай его — соси… (Убирает ладони с головы КИРИЛЛА.) Сам, бля… сам губами работай — насаживай рот на хуй… (Скосив глаза вбок, смотрит на член АНТОНА.) Тон… ты уже наготове? Сейчас, бля… сейчас ему тоже вставишь… на! (Дёрнув бёдрами — извлекая член изо рта КИРИЛЛА, делает шаг в сторону.) Киря, сосни у Тона… сделай ему приятно! АНТОН (занимает место СЕРГЕЯ). Да, Киря… сделай мне т о ж е приятно… СЕРГЕЙ (смеётся, глядя, как член АНТОНА исчезает во рту КИРИЛЛА). Откуси ему, бля… я разрешаю! АНТОН. Серый, заткнись… Какое-то время в комнате слышится одно сопение: двигая головой, сопит КИРИЛЛ — дышит носом, поскольку рот его занят в буквальном смысле; то и дело сжимая, стискивая ягодицы, сопит — шумно дышит — АНТОН; стоя сбоку — глядя, как КИРИЛЛ сосёт у АНТОНА, возбуждённо сопит СЕРГЕЙ, нетерпеливо тиская в кулаке член свой. СЕРГЕЙ (нетерпеливо). Тон, хватит… передохни! (Делая шаг, придвигается вплотную — давит бедром на бедро АНТОНА, отталкивая АНТОНА в сторону.) Дай, бля, я… мне дай! АНТОН (возбуждённо). Нетерпеливый какой… на, бля! (Поворачиваясь в сторону СЕРГЕЯ, делает резкое движение бёдрами вперёд.) Возьми! СЕРГЕЙ (глядя на член АНТОНА, возбуждённо смеётся). Хуля ты мне его суёшь… леворукий, бля! Пусти… отвали, бля, в сторону — дай место под солнцем! (Оттесняет АНТОНА в сторону.) Киря, бля… рот открой! И — вбирай… вбирай по самые яйца! Ещё, бля…. ещё — глубже заглатывай… (Обхватив ладонями голову КИРИЛЛА, пытается силой прижать лицо КИРИЛЛА к своему паху.) Давай… по самый яйца! КИРИЛЛ (издаёт звук, похожий на мычание). М-м-м… АНТОН. Ты, бля, что — хочешь до гланд достать? Он же дышать не может… СЕРГЕЙ (смеётся). Что, Киря… нечем дышать? (Двигая задом назад, чуть отстраняется — вынимает член изо рта КИРИЛЛА.) Носом дыши, если рот, бля, занят… КИРИЛЛ. Я не могу… (Смотрит на Сергея снизу вверх, вытирая тыльной стороной ладони мокрые губы.) Не могу я так… СЕРГЕЙ. Ладно, бля… мы не звери. Пососи одну головку… полижи, бля… ну! Возьми в рот только залупу… так, бля… и — языком… языком, бля, вращай — облизывай… (Смотрит на АНТОНА.) Бля, охуенно… уздечку, Киря… уздечку языком лижи… (Глядя на КИРИЛЛА, сладострастно сопит.) Ох, заебись… заебись, Киря… молодец! АНТОН (сладострастно тиская в кулаке свой член). Ты что, бля… хочешь кончить? СЕРГЕЙ (непроизвольно сжимает ягодицы). Ох, бля… хватит! (Резко отстранятся, одновременно с этим отталкивая рукой от себя голову КИРИЛЛА.) Присосался, бля… дай, бля, немного передохну! (Возбуждённо смеётся.) Ещё успею… успею, бля, кончить… куда нам спешить? (Делает шаг в сторону.) Давай, Тон… вставляй ты! В тот момент, когда СЕРГЕЙ делает шаг в сторону, уступая место АНТОНУ, брюки на нём съезжают вниз — падают на лодыжки; СЕРГЕЙ, наклоняясь, хочет их натянуть вновь, но тут же передумывает — поочерёдно поднимая ноги, снимает с себя брюки совсем, оставаясь в пуловере, из-под которого выглядывает рубашка. СЕРГЕЙ (бросая брюки на тахту). Нах, бля, эти штаны… правильно я говорю? АНТОН (плавно двигая бёдрами, поворачивает голову вбок — смотрит на СЕРГЕЯ). Так, бля, можно совсем раздеться… (Морщится.) Киря, бля! Зубы… зубы не выставляй! Вытягивай губы трубочкой… и языком… языком, бля, по кругу… по кругу вращай языком — вокруг залупы… СЕРГЕЙ (рывком спускает — сдёргивает вниз — брюки с АНТОНА). И ты, бля… ты тоже снимай! АНТОН (оставаясь в трусах, плотно обтягивающих ягодицы, невольно дёргается). Серый… ты охуел, бля! СЕРГЕЙ (смеётся, несильно хлопая ладонью АНТОНА по ягодицам). Давай, бля… не отвлекайся! А то я тоже хочу… Какое-то время в комнате снова слышится одно сопение: двигая головой, КИРИЛЛ плавно насаживает свой рот на член АНТОНА, при этом рот самого АНТОНА приоткрыт — он дышит, с шумом вдыхая-выдыхая воздух; глядя, как КИРИЛЛ сосёт у АНТОНА, возбуждённо сопящий СЕРГЕЙ, стоящий рядом, непроизвольно тискает в кулаке свой член, одновременно с этим сжимая, сладострастно стискивая под трусами ягодицы. СЕРГЕЙ. Тон, бля… хватит! (Отталкивает АНТОНА.) Дай, теперь я… ну, бля! (Толкает АНТОНА бедром.) Не можешь, бля, оторваться от Кири? Или он, бля, что — твой хуй зубами держит? АНТОН (уступая место, недовольно бормочет себе под нос). Заебал, бля… СЕРГЕЙ (смеясь). Я тебя, бля, ещё не ебал… штаны, бля, снимай… расслабься! (Смотрит на КИРИЛЛА.) Киря, а ты, бля, чего? Мы без штанов, а ты, бля, в штанах… это не дело! Давай… раздевайся! (Смеётся.) Хуля мы — как неродные? АНТОН (снимая с себя штаны). Родственник, бля, нашелся… может быть, и трусы ещё снять? СЕРГЕЙ. А кого, бля, стесняться? (Глядя на АНТОНА, снимает трусы с себя). Киря, бля… встал — быстро разделся! Что, бля, за кайф в одежде? КИРИЛЛ (подавая корпус назад — садясь на пятки, нерешительно смотрит то АНТОНА, то на СЕРГЕЯ). Я так… так пососу… СЕРГЕЙ (напористо) Нихуя! Мы, бля, тебя не стесняемся — мы без трусов (смотрит на АНТОНА, который медленно, нерешительно спускает трусы с себя), а ты, бля… что — будешь в штанах? (Возбужденно смеётся.) Нет, Киря, так не пойдёт… давай — поднимайся! (Протягивает КИРИЛЛУ руку.) Мы, бля, разделись, а ты — словно девочка… нехуя нас стесняться! Всё, бля, с себя снимай… до гола, бля! КИРИЛЛ (подавая — невольно протягивая — руку, поднимается с помощью СЕРГЕЯ с коленей, одновременно с этим ладонью руки пытаясь прикрыть низ живота.) Мы же… мы так не договаривались, чтоб раздеваться… СЕРГЕЙ (глядя на топорщащиеся — бугорком приподнятые — джинсы КИРИЛЛА.) Киря… да у тебя, бля, тоже… тоже стоит — у тебя у самого, бля, стояк! Хуля ты этого стесняешься, пацан? (Смеётся.) Стоит — значит в кайф! Раздевайся, бля… живо! КИРИЛЛ (медлит — нерешительно смотрит то на Сергея, то на АНТОНА). Это не потому… не потому вовсе… я сам не знаю, почему он встал… СЕРГЕЙ (весело). А хуля здесь знать! Я же сказал: встал — значит в кайф… значит — дружок твой не против! Давай, бля, Киря, давай — в темпе, бля… не томи! А то мы сами тебя разденем… (Смотрит, как КИРИЛЛ снимает рубашку.) Так, молодец… бросай её на тахту. Теперь джинсы… джинсы снимай! Ну, бля… смелее! (Смеётся, глядя на АНТОНА.) Какой, бля, Киря у нас нерешительный… все бля, свои — одного, бля, пола, а он, бля… жмётся — как девочка… АНТОН (подмигивая СЕРГЕЮ). Может, боится нас испугать? СЕРГЕЙ. Хм… сейчас, бля, узнаем! (Переводит взгляд на КИРИЛЛА.) Ну, Киря… нам зажмуриться? Давай, бля… считаю до трёх — чтоб на счёт «три» ты был без трусов. Вот — я закрываю глаза… видишь, я не смотрю. (Закрывает ладонями глаза.) Ра-а-з… два-а-а… два-а-а с половиной… КИРИЛЛ (глядя на СЕРГЕЯ, невольно улыбается). Ты подсматриваешь — ты смотришь между пальцами… так нечестно! СЕРГЕЙ (не отнимая ладони от лица). Ну, может, и подсматриваю немного… должен же я видеть, что делается в моих апартаментах. (Смеётся, поворачивая лицо, закрытое ладонями, в сторону АНТОНА.) А ты, блин, кто-нибудь слямзит мои трусы… и что — я завтра в школу пойду без трусов? АНТОН. Кому, бля, нужны твои грязные трусы… СЕРГЕЙ Клевета! (Отнимая ладони от лица, резко выставляет указательный палец вверх.) Я трусняк, между прочим, меняю каждое утро — каждое утро надеваю чистый! АНТОН (смеётся). Ну, правильно! Если каждую ночь в трусы кончать, то каждое утро нужно обтруханные трусы менять на чистые… хуля здесь непонятного! СЕРГЕЙ (смотрит на КИРИЛЛА). Киря! Не верь ему! Он вслух порицает то, что втихаря делает сам… типичный извращенец! Сам кончает в сутки по три раза, а на меня переводит стрелки… и всё это делает лишь для того, чтоб помусолить любимую тему — потрепаться о личном на примере другого… фу, как это пошло! АНТОН (смеётся). Киря, не слушай его… скажи, бля, честно (смотрит КИРИЛЛУ в глаза): ты дрочишь в неделю — сколько раз? СЕРГЕЙ (энергично). Киря, не отвечай! Это не анонимный опрос… имеешь право не отвечать! И вообще, бля… хуля ты, мальчик, ещё в штанах? Мы, бля, голые… голые, бля, ведём философский диспут, а ты — в штанах… кто, бля, кого здесь оптимизирует? КИРИЛЛ (смотрит на АНТОНА). Я не делаю… не занимаюсь этим… СЕРГЕЙ. Ой, Киря… вот только не надо нам вешать лапшу на уши! Ты что, бля… инопланетянин? Все парни этим занимаются — кулаком себя доят, а он, видите ли, нет… не огорчай нас по пустякам! Даже мы с Тоном это делаем… иногда. (Смеясь, смотрит на АНТОНА, затем опять переводит взгляд на КИРИЛЛА). Быстро, бля, говори… сколько раз ты дрочишь в неделю? Тон проводит исследование… по этой, бля… по биологии! Пишет исследовательскую работу… проект, бля, делает! И ему это надо знать для статистики… ну? Вопрос четко поставлен: сколько раз в неделю… отвечай, бля! Лично я Тону уже ответил… КИРИЛЛ (явно смущен — смотрит то АНТОНА, то на СЕРГЕЯ). Ну, я тоже… тоже иногда… СЕРГЕЙ (перебивает — произносит быстро, напористо). Сколько раз в неделю? КИРИЛЛ. Один… один раз… СЕРГЕЙ (смеётся). Врешь, конечно… небось, один раз — это в день, да и то, бля, когда нездоровится. Впрочем, это мы сейчас узнаем… (Делает шаг к КИРИЛЛУ — КИРИЛЛ на шаг отступает назад). Хуля ты пятишься… стоять! КИРИЛЛ замирает на месте. СЕРГЕЙ подходит к КИРИЛЛУ почти вплотную. Резким движением рук СЕРГЕЙ разводит руки КИРИЛЛА в стороны, отчего они становятся похожими на полуоткрытые крылья птицы. Глядя КИРИЛЛУ в глаза, СЕРГЕЙ с улыбкой начинает медленно расстегивать на КИРИЛЛЕ ремень брюк. СЕРГЕЙ. О, бля… чувствую твёрдость под штанами… необыкновенную, бля, твердость… крепче, чем танковая броня… (Медленно расстегивает запер на джинсах КИРИЛЛА; опуская руки, КИРИЛЛ делает попытку остановить СЕРГЕЯ — хватает СЕРГЕЯ за руки, но тот резким движением отбрасывает руки КИРИЛЛА в стороны.) Я сказал: стоять! (Резко — вместе с трусами — дёргает джинсы вниз.) О, бля… Тон, ты только взгляни, какой у него внушительный аппарат! АНТОН. Ну-ка… СЕРГЕЙ. К парню с таким аппаратом лично я не стал бы поворачиваться задом… во избежание всяких недоразумений. АНТОН. (Подойдя ближе, смотрит на член КИРИЛЛА.) Ну… очень даже не хилый аппаратик! Внушающий уважение… ГЕЙ (смеётся). И что ты, Киря, хочешь сказать? Ты хочешь сказать, что такой аппарат вырастает сам — без вспомогательных упражнений? Такого, бля, не бывает… он же почти как у нас с Тоном! Или нет — чуть тоньше… АНТОН. И чуть короче… но в общем и целом — внушительно… вполне достойно! И чего ты, Киря, стеснялся? Такой аппарат показать никому не стыдно… КИРИЛЛ (опускает руки). Я не стесняюсь… СЕРГЕЙ. И это правильно… правильно это! Нехуя нас стесняться — мы не девочки… так ведь, Тон? (Смотрит на АНТОНА; затем, повернувшись к КИРИЛЛУ, говорит нетерпеливо.) Давай, бля, Киря… снимай, бля, свои штаны, и… садись вот сюда — в кресло! (Показывает на кресло, стоящее у стены.) Давай, Киря, давай… не томи нас своей нерешительностью, садист малолетний! Мы, бля, не мазохисты… садись, нах, в кресло, и — продолжим процесс оптимизации! АНТОН. Может, штору задернуть? Станет больше интима… СЕРГЕЙ. Задёргивай, бля… лично я не возражаю — мне это, бля, пох! (Смеётся, нетерпеливо переступая с ноги на ногу.) Киря, ты как — не будешь противиться усилению интимности в наших сексуально-экономических отношениях? Не отвечая, КИРИЛЛ чуть наклоняется — снимает с себя джинсы; в это время АНТОН задёргивает штору, так что в тот момент, когда КИРИЛЛ выпрямляется, ладонью прикрывая — прижимая к животу — эрегированный член, комната погружается в кофейный полумрак, скрадывающий детали и смазывающий четкость видимого, — фигуры парней, находящихся в комнате, утрачивая четкость, превращаются в силуэты. СЕРГЕЙ (снимая с себя пуловер, бросает его на тахту; следом за пуловером туда же, на тахту, летит рубашка). Киря, в кресло садись… АНТОН. Вот… теперь полный интим — то, что надо! (Вслед за СЕРГЕЕМ снимает с себя пуловер и рубашку.) Серый, а попка у Кири тоже ничего… сочная на вид. СЕРГЕЙ (тиская ладонью эрегированный член, смотрит на АНТОНА). Ты думаешь? АНТОН (возбуждённо). А чего здесь думать? Можно попробовать… если, конечно, Киря будет не против. СЕРГЕЙ (смеётся). Тон… я даже не думал, что ты… что ты такой, бля, нетерпеливый. Ты что — куда-то торопишься? АНТОН. Нах мне куда-то торопиться! Я вообще… вообще говорю. СЕРГЕЙ (возбуждённо и вместе с тем весело смотрит на КИРИЛЛА). Понял, бля, что происходит? Я даже не думал об этом… сам о таком не мечтал, а Тон подсказал… специалист, бля! (Смеётся.) Но — не всё сразу! Садись, бля, в кресло… ну! (Нетерпеливо смотрит, как КИРИЛЛ, по-прежнему прикрывая рукой низ живота, с опаской садится в кресло — опускается на самый краешек.) Так… молодец! (Подходит к КИРИЛЛУ, лицо которого оказывается на одном уровне с пахом.) Ноги раздвинь… КИРИЛЛ (смотрит на СЕРГЕЯ снизу вверх). Зачем? СЕРГЕЙ. Затем, бля… раздвинь! (Сам раздвигает ноги КИРИЛЛА — нетерпеливо разводит их в стороны своей ногой, одновременно придвигаясь к КИРИЛЛУ ещё ближе.) Вот так… чтоб удобней было оптимизировать… ну! Посмотри, бля, какой красавец… я бы сам такой взял, да достать не могу… (Возбуждённо смеётся, медленно приближая эрегированный член к губам КИРИЛЛА.) Бери, Киря… смелее, бля… так… обжимай губами! Зубы, бля… зубы убери! И — губами вдоль хуя… (Сладострастно сжимает ягодицы.) Ох, бля… какой это кайф! (Судорожно двигает бёдрами.) Какой, бля, кайф… сам, бля… сам соси! Двигай… губами двигай… Какое-то время в комнате слышится сопение; СЕРГЕЙ, опустив лицо вниз, смотрит, как КИРИЛЛ сосёт его член, при этом ягодицы СЕРГЕЯ то и дело судорожно сжимаются, «играют», конвульсивно сокращаются, — СЕРГЕЙ, стоя между ногами КИРИЛЛА, то замирает, тем самым передавая инициативу КИРИЛЛУ, то начинает двигать бёдрами сам, удерживая голову КИРИЛЛА в ладонях; в это время АНТОН стоит сбоку — возбуждённо смотрит, одновременно тиская/сжимая, сладострастно лаская кулаком левой руки, полусогнутой в локте, член свой, отчего ягодицы АНТОНА тоже «играют». АНТОН (старается говорить иронично и даже как бы отстранённо, но это плохо получается — в голосе звучит горячее нетерпение). Серый, не увлекайся… не забывай о ближнем! СЕРГЕЙ, ничего не говоря, отступает в сторону — молча уступает своё место АНТОНУ, который тут же становится между ног КИРИЛЛА, — в этой короткой паузе, вызванной сменой сексуальных партнёров, КИРИЛЛ успевает тыльной стороной ладони вытереть мокрые губы, и — кофейный полумрак комнаты вновь наполняется чувственным сопением: голый КИРИЛЛ, сидящий на краю кресла с широко раздвинутыми, разведёнными в стороны ногами, шумно дышит носом, голый АНТОН, прерывисто сопящий от сексуального удовольствия, характерно двигает перед КИРИЛЛОМ бёдрами, голый СЕРГЕЙ, возбуждённо сопящий от вожделения, стоит рядом — смотрит, как сладострастно «играют» ямочками скульптурно красивые ягодицы АНТОНА, содрогающегося от наслаждения. СЕРГЕЙ (тиская член). Бля, как неудобно… один, бля, при деле, а другой, бля… другой должен ждать — стоять бесплатно… стоять-смотреть, как другие кайфуют… несправедливо, бля! (Возбуждённо смеётся.) А с другой стороны… (Говорит так, словно думает вслух.) С другой стороны, у Кири задействован только рот, и это неправильно — нерационально… это — не полная оптимизация! А значит… значит, нужно улучшать саму оптимизацию… вот что надо делать! Тон, бля… Тон! АНТОН (прерывисто — не глядя на СЕРГЕЯ, не прерывая содроганий). Чего, бля? СЕРГЕЙ (смотрит на ягодицы АНТОНА). Как сказать правильно, если нужно улучшить саму оптимизацию? АНТОН (отрывисто). Отстань! СЕРГЕЙ. Хуля, бля, «отстань»! Сам, бля, при деле — сам кайфует, а я… мой, бля, телефон, а я стою здесь, как неродной… созерцаю чужой праздник жизни. (Несильно хлопает ладонью АНТОНА по ягодицам — снизу вверх.) Тон, бля! Совсем охуел? АНТОН (прерывая содрогания, вопросительно смотрит осоловелыми от наслаждения глазами на СЕРГЕЯ). Ну… чего тебе? СЕРГЕЙ. Есть оптимизация… это понятно. А улучшение оптимизации — это, бля, как будет называться? АНТОН (раздраженно). Откуда я знаю? Модернизация… СЕРГЕЙ (передразнивает). «Откуда я знаю?» Всё ты, бля, знаешь…. Я бы на месте Тимофеевны тебе ставил бы на уроках одни «пятерки» — столько всяких, бля, слов ты знаешь! (Смеётся.) Оптимизация, модернизация… охуеть, бля! Если б я столько знал — я бы точно был гордостью школы… однозначно, бля! АНТОН (не слушая, вновь начинает размеренно двигать бёдрами). Серый, помолчи… будь человеком! СЕРГЕЙ. А человек человеку — кто? Сексуальный партнёр… «будь человеком» — это ты, бля, на что намекаешь? АНТОН (не слушая). Киря, соси… не отвлекайся! СЕРГЕЙ (смеётся). Тон, ты меня волнуешь… прекрати это делать! АНТОН (смотрит на СЕРГЕЯ). Серый, бля… заткнись! Сходи водички попей… или, бля, где-нибудь перекури… исчезни на пару минут! Хуля ты доебался? СЕРГЕЙ. Ага… я только выйду — только исчезну, а ты, бля, здесь Кирю моего… ты Кирю тут истерзаешь своим писюном… (Смеётся.) Отвали, бля, от Кири — дай ему малость передохнуть… (Глядя на АНТОНА, четко произносит первые два слова, тем самым подчеркивая из смысловую значимость.) Модернизация оптимизации… вот что нам нужно сейчас, и что мы сейчас, бля, сделаем… а потому — отвали от Кири! Пусть мой должник отдышится… (Говоря это, снова хлопает АНТОНА снизу вверх раскрытой ладонью по ягодицам) Приторчал, бля, как этот… как Лермонтов. АНТОН (отстраняясь от КИРИЛЛА). Хуля ты меня лапаешь? СЕРГЕЙ (смеётся). А может, мне это нравится… я что — не имею право на то, что мне нравится? (Смотрит на КИРИЛЛА, вытирающего тыльной стороной ладони губы.) Киря, ты как? КИРИЛЛ. Нормально… СЕРГЕЙ (возбужденно смотрит на голого КИРИЛЛА, сидящего на краю кресла с широко расставленными ногами, между которыми внушительно выделяется эрегированный член.) Вижу, что нормально… и даже очень — очень нормально! Подрочи себе, Киря… не комплексуй! КИРИЛЛ (торопливо сдвигает ноги, одновременно с этим прикрывая ладонью низ живота). Я не в этом смысле… СЕРГЕЙ. А я в этом… я в этом смысле! Во всех, бля, смыслах… Потому что, бля, так всегда… всегда так бывает: поначалу кажется, что ненормально, а потом — вполне ничего или всё нормально, а то и вовсе в кайф… так, бля, всегда! (Внимательно смотрит на КИРИЛЛА, словно желает удостовериться, что тот не только услышал, но и осознал сказанное.) Так вот, Киря… к чему я всё это говорю? Я бы сам никогда не додумался, да Тон, бля… Тон подсказал — он обратил на это внимание… понимаешь, о чём я говорю? КИРИЛЛ (глядя то на АНТОНА, отрицательно трясёт головой). Н-нет… СЕРГЕЙ. Хм, какой ты, однако, недогадливый… всё тебе нужно разжевывать! А между тем, всё очень просто — мог бы и сам догадаться… и догадаться, и предложить… ну! (После паузы.) Не понимаешь… что ж, поясняю — объясняю дальше: Тон обратил внимание на то, что у тебя, Киря, сочная попка… (Смеясь, кивает на АНТОНА.) У него, бля, у самого… у самого жопа сочная, но ведь он же мой телефон не разбивал… к сожалению! А ты — разбил… уничтожил моё имущество. А потому… что мы сейчас сделаем… как ты думаешь: что мы сейчас сделаем? КИРИЛЛ (смотрит то на СЕРГЕЯ, то на АНТОНА). Что? СЕРГЕЙ (после паузы). А вот, бля, что… ты дашь нам сейчас в очко — в жопу нам дашь, и мы это… мы это тоже попробуем… для полной оптимизации, так сказать. КИРИЛЛ (растерянно). Серый… мы так не договаривались… мы так не договаривались, Серый! Ты ж говорил… ты сказал, что я только в рот… только в рот возьму — пососу у вас, и всё… а чтоб в жопу — не было разговора… так мы не договаривались! СЕРГЕЙ (смеётся). Киря! Жизнь порой вносит свои коррективы… ну, бывает же так: выйдешь утром без зонтика, не ожидая дождя, а он, бля, ка-а-а-к лупанёт из-за сарая, и — ты весь мокрый в одну минуту. А бывает, что с зонтиком целый день, как дурак, проходишь, потому что с утра тебе покажется, что дождь вот-вот должен хлынуть потоком, а — за весь день на тебя ни капельки не упадёт… всякое, Киря, бывает! Правильно, Тон, я говорю? АНТОН. Хм… будь я на месте Тимофеевны, я б тебе ставил одни «пятерки». СЕРГЕЙ (смеётся). Нах мне Тимофеевна! Ты меня ценишь, Тон, и это главное — этого мне вполне достаточно… Так вот, Киря! (Смотрит на КИРИЛЛА.) В жопу, значит… ничего, бля, страшного в этом нет — в жопу дашь нам сейчас по разику! Тон, бля, хочет… АНТОН. Хуля ты стрелки на меня переводишь? Сам, бля, хочешь… сам ты этого хочешь! СЕРГЕЙ. Ну, и я немножко хочу… я что — разве отказываюсь? То, что хочет мой друг, не возбраняется хотеть и мне… (Смеётся.) И потом… секс безграничен в своих проявлениях, и только люди глупые или совсем уж ограниченные могут этого не понимать — могут тупо отрицать эту вполне очевидную истину… да, именно так! (Смотрит на АНТОНА.) Тон, как я сказал? Философски? АНТОН (смеётся). В самую точку! СЕРГЕЙ (разводит руками). Дык… с кем поведешься, от того и наберёшься. Правильно, Киря? (Смотрит на КИРИЛЛА.) КИРИЛЛ. Я не знаю… вы не говорили… не говорили, что в жопу — тоже надо… говорили, что я пососу, а не в жопу буду давать… мы так не договаривались! СЕРГЕЙ (смеётся). Ну, чуть изменим дорожную карту… чего ты ссышь? Не понравится — больше так делать не будем… только и всего! Но попробовать — надо… надо попробовать! А иначе как узнать, хорошо это или плохо? Овцы тупо верят в то, что им втирают по ящику… а пацаны конкретные выясняют сами, что есть что — что хорошо, а что плохо… правильно, Тон? АНТОН (смеётся). Ты, бля, Серый, прямо как Раскольников… СЕРГЕЙ. Это тот, который бабульку укокошил — томагавком жизни лишил? АНТОН. Ну-да… она пацана на счётчик поставила, а он, бля, счётчик этот остановил — лишил процентщицу жизни… (Смеётся.) Хорошо, что Киря эту книжку ещё не читал… (Смотрит на КИРИЛЛА.) Киря, читал «Преступление и наказание»? КИРИЛЛ (отрицательно трясёт головой). Нет… СЕРГЕЙ. И это правильно, Киря! От чтения зрение ухудшается… (Сгребает в охапку разбросанную по тахте одежду — сваливает одежду на письменный стол; затем сдёргивает с тахты клетчатое покрывало и, взмахнув им в воздухе, расстилает его на полу — на паласе.) Вот, бля, и место готово… давай, бля, Киря, иди сюда — станешь здесь раком, и мы по разику, бля… по разику — попихаем тебя в попец… АНТОН (возбуждённо). Смазка нужна! СЕРГЕЙ. Вазелин? АНТОН (морщится). Да какая, нах, разница… любой, бля, крем! Есть? СЕРГЕЙ. Ну… сейчас, бля, найду — принесу! Всё, бля, будет, как в лучших домах Лондона (последнее слово произносит с ударением на втором слоге)! Мы, Киря, не лохи — мы сделаем всё, как положено… со смазочкой, бля! Ты даже не почувствуешь, как перестанешь быть девочкой… всё, бля, сделаем в щадящем режиме! (Смеётся.) Тон, бля… как называется процесс, когда целку рвут? АНТОН. Дефлорация — лишение девственности. СЕРГЕЙ. Вот, Киря! Крем для тебя облегчит процесс лишения девственности, так что… не ссы в трусы — всё будет ok! (Возбуждённо смеётся от предвкушения.). А пока… пока, Киря, подумай, чей аппарат тебе больше понравился — у кого из нас двоих леденец был вкуснее, у меня или у Тона… только, чур, Тон, не подсказывать — в моё отсутствие не оказывать на Кирю психологического давления! Чтобы всё было по-честному… пусть сам, бля, решает… сам пусть решит! А я, бля, сейчас… я мигом! СЕРГЕЙ, рассекая эрегированным членом кофейный морок, стремительно выходит из комнаты, и АНТОН и КИРИЛЛ остаются в комнате одни; КИРИЛЛ, по-прежнему сидящий на краешке кресла со сдвинутыми ногами, рукой прикрывает низ живота, — КИРИЛЛ испуганно, вопрошающе и вместе с тем беспомощно смотрит на АНТОНА, как будто ждёт от АНТОНА помощи; обнаженный АНТОН, симпатичный и стройный, стоит в полутора метрах от кресла, — держа в ладони, свёрнутой в кулак, эрегированный член, он смотрит на КИРИЛЛА взглядом, в котором помимо вполне объяснимого вожделения смутно угадывается что-то еще, имеющее отношение не только к сексу. АНТОН (прерывая молчание). Ты не бойся… многие так делают — трахаются в зад. Ничего, бля, страшного в этом нет… А Серый тебе за это скосит еще несколько процентов… я скажу ему, и он сделает… он это сделает — уменьшит твой долг! Ты, Кирилл, классный пацан… нормальный пацан! КИРИЛЛ. Я не могу… АНТОН. Все, бля, могут! Вот пососал — и ничего не случилось… и в очко, бля, тоже… тоже — ничего страшного нет… ничего, бля, не случится! Может, чуть больно будет, но это не страшно… КИРИЛЛ (словно не слышит). Я не могу… не могу я в жопу — я не голубой… АНТОН. Бля! Да кто тебя здесь держит за голубого — кто так считает… никто так не считает! Ты… ты где живёшь — далеко от школы? КИРИЛЛ (смотрит на АНТОНА, явно не понимая, с какой целью тот его спрашивает о местожительстве). Нет… недалеко… АНТОН (торопливо). Я тоже… тоже живу почти рядом! Впрочем, какая разница, кто где живёт… не это главное! (Понижает голос.) Слушай, что я скажу… слушай внимательно! Я могу тебе помочь — могу одолжить тебе сумму, которую требует Серый… у меня, Кирилл, есть такие деньги — для меня это всё не проблема! Если, конечно, ты хочешь, чтоб я тебе помог… хочешь? (Смотрит с надеждой.) КИРИЛЛ (недоверчиво — и вместе с тем с надеждой в голосе). Ты дашь мне деньги? СЕРГЕЙ. Я одолжу тебе деньги, но так, чтоб никто не знал… вообще никто! Отдашь их Серому — скажешь, что дома всё объяснил и что деньги тебе дала мать… или придумаешь что-нибудь ещё… какая, бля, разница, что ты скажешь! Главное то, что ты рассчитаешься… с Серым рассчитаешься — не будешь ему должен! Согласен? КИРИЛЛ (неуверенно). Не знаю… АРТЁМ (нетерпеливо). А кто знает? Короче… нам нужно будет встретиться — один на один… всё это нужно обговорить! Я подойду к тебе в школе, но только так, чтоб никто ничего об этом не знал… вообще никто — даже Серый! Понял меня? (Пристально смотрит КИРИЛЛУ в глаза.) Кирилл, ты меня понял? КИРИЛЛ (кивает головой). Да… я понял. В комнату, держа в руке тюбик с кремом, стремительно входит СЕРГЕЙ; предвкушающе улыбаясь, он смотрит на КИРИЛЛА. СЕРГЕЙ (весело, напористо). Правильно, Киря, Тон тебе говорит: в рот или в зад — это просто секс… и — никакой голубизны! Секс такой вовсе не значит, что кто-то здесь голубой… очень верная мысль — в смысле оптимизации! Расслабься, бля, и — ничего не бойся… очко не порвём! (Возбуждённо смеётся.) Иди, Киря… сюда, бля, иди — на пол… (Смотрит, как КИРИЛЛ нерешительно поднимается, не отнимая руки от низа живота.) Смелее, Киря, смелее… вот так… сюда становись — не бойся, бля… так… даже на глаз видно, какая классная попка… (Подойдя к КИРИЛЛУ сзади, проводит ладонью по его ягодицам.) Тон, бля. глазастый — сразу это определил, а я, бля… я только на ощупь могу определять… (Смеясь, снова проводит ладонью по ягодицам КИРИЛЛА, одновременно вдавливая ладонь в упруго-округлую мякоть ягодиц.) Класс! Теперь — на колени… на колени, бля, становись! (Обойдя ставшего на колени КИРИЛЛА, подносит ко рту КИРИЛЛА эрегированный член.) На… ещё, бля, сосни разок, и — перейдём к модернизации… бери! (Смотрит, как эрегированный член, обжимаемый губами, исчезает у КИРИЛЛА во рту.) Ох, хорошо… хорошо, бля, Киря… кайф! (Сладострастно сжимает ягодицы.) А будет сейчас… будет, бля, ещё лучше! АНТОН (возбуждённо смотрит, как СЕРГЕЙ двигает во рту КИРИЛЛА эрегированным членом). Серый, я думаю… я считаю, что за дополнительный сервис надо Кире долг ещё скосить — ещё на немного уменьшить…. Понятно, что должен он тебе, а не мне, но, как кажется мне, я даю тебе правильный совет… СЕРГЕЙ. Легко! Это, бля, не проблема — за дополнительный сервис… я, бля, не жадный! Киря у нас — пацан понимающий… хуля, бля, не пойти ему навстречу! (Смотрит на КИРИЛЛА, ритмично двигающего головой.) Короче, Киря, сделаем так… в общей сложности я скошу тебе от всей суммы десять процентов, что, согласись, тоже немало… десять процентов — себе в убыток, но… так и быть! (Сладострастно сжимает ягодицы.) Видишь, бля, Киря, как всё удачно вышло… для тебя, бля, удачно! А ты не хотел — ломался, как девочка… (Возбуждённо смеётся.) Ну всё, бля, достаточно — хватит мозоль набивать на губах… (Колыхнув задом, выдергивает член изо рта КИРИЛЛА.) Поворачивайся задом… задом, бля, становись — очком! Так… теперь — наклоняйся… наклоняйся, бля, раком, и — мы продолжим наше левое дело. (Говоря «левое дело», весело смотрит на член АНТОНА, чуть изогнутый влево). АНТОН (подчеркнуто демонстративно смотрит на член СЕРГЕЯ, чуть изогнутый вправо). Хм… левое по форме, но правое — по существу… ты это хотел сказать? СЕРГЕЙ (смеётся, откручивая колпачок на тюбике с кремом). А не один ли хуй! Главное в данный момент — это… оптимизация! (Возбуждённо смотрит вниз — на КИРИЛЛА, послушно опустившегося на локти, отчего голый зад КИРИЛЛА самым естественным образом тут же оказывается вздёрнутым вверх, — половинки зада расходятся, раздвигаются, призывно распахиваются, открывая желаемый доступ.) Вот что главное в данный момент, и это мне нравится… это мне очень нравится — в данный момент! (Переводит взгляд на АНТОНА — смотрит на АНТОНА вопросительно.) Ну… кто будет первым — я или ты? В комнате становится темнее — словно солнце, которое ярко светило за окном до этого, с трудом проникая лучами сквозь ткань шторы в комнату, там, за окном, спряталось, зашло за облака, — и без того кофейный сумрак в комнате заметно сгущается, становится еще плотнее, так что уже нельзя разобрать со всей неоспоримой очевидностью, где СЕРГЕЙ, а где АНТОН; обе фигуры опускаются вниз — становятся на колени позади фигуры наклонившегося КИРИЛЛА; смутно видно, как одна из фигур — СЕРГЕЙ или, может быть, АНТОН — пристраивается к заду КИРИЛЛА, — через мгновение сумрак пронзает протяжный, на стон похожий крик: «больно»; кажется, что КИРИЛЛ вырывается — конвульсивно дёргается всем телом вперёд, но бёдра его цепко удерживает тот, кто находится сзади, — тот, кто вжимается в зад КИРИЛЛА пахом, начинает, продолжая удерживать КИРИЛЛА за бёдра, ритмично двигать задом своим, и вскоре слышится, как жаркий сумрак цвета крепкого кофе наполняется торопливо-прерывистым сладострастным сопением… ЗАНАВЕС. ПРИМЕЧАНИЕ АВТОРА. ПЬЕСА — НА ПРАВАХ СВОБОДНОГО РАСПРОСТРАНЕНИЯ И/ИЛИ БЕЗВОЗМЕЗДНОГО УПОТРЕБЛЕНИЯ — МОЖЕТ БЫТЬ ИСПОЛЬЗОВАНА ДЛЯ СЦЕНИЧЕСКОЙ ПОСТАНОВКИ СИЛАМИ САМОДЕЯТЕЛЬНЫХ АРТИСТОВ В ШКОЛАХ НОВОГО ПОКОЛЕНИЯ, ПРИ ЭТОМ ВЫБОР ВАРИАНТА ТРЕТЬЕГО ДЕЙСТВИЯ — «А» ИЛИ «Б» — ОСТАЁТСЯ ЗА РЕЖИССЁРОМ И САМИМИ АРТИСТАМИ. INDOCTI DISCANT ET AMENT MEMINISSE PERITI. ВМЕСТЕ С ТЕМ, В СЛУЧАЕ СЦЕНИЧЕСКОЙ ПОСТАНОВКИ ПЬЕСЫ ВОЗРАСТ АРТИСТОВ НЕ ДОЛЖЕН ВХОДИТЬ В ЯВНОЕ ПРОТИВОРЕЧИЕ С ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВОМ ТОЙ СТРАНЫ, НА ТЕРРИТОРИИ КОТОРОЙ БУДЕТ ОСУЩЕСТВЛЯТЬСЯ ДАННАЯ ПОСТАНОВКА. ПО ЭТОЙ ЖЕ ПРИЧИНЕ — MAXTMA DEBETUR PUERO REVERENTIA, ЕСЛИ ВЕРИТЬ ЮВЕНАЛУ — ВОЗРАСТ ГИПОТЕТИЧЕСКИХ ЗРИТЕЛЕЙ/СОЗЕРЦАТЕЛЕЙ ТАКЖЕ ЯВНЫМ ОБРАЗОМ НЕ ДОЛЖЕН СВИДЕТЕЛЬСТВОВАТЬ О ПРЕНЕБРЕЖЕНИИ ЛИБО СОЗНАТЕЛЬНОМ/НЕОСОЗНАВАЕМОМ ИГНОРИРОВАНИИ ВЫШЕНАЗВАННОЙ НОРМОЙ. ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ (КОМНАТА СЕРГЕЯ) / ВАРИАНТ «Б» Комната СЕРГЕЯ; сразу у входа в комнату — шкаф для одежды; виниловые обои — разные, но не сильно контрастирующие по цвету — асимметрично наклеены на стены неодинаковыми по длине кусками, что создаёт эффект неправильной мозаики, благодаря чему возникает ощущение объёма; на полу — тёмно-бордового цвета палас; у стены — широкая тахта, застеленная клетчатым покрывалом; над тахтой — огромный постер с изображением парусника, на фоне грозовых облаков отплывающего от каменистого берега; два стола — письменный и компьютерный — стевнования… пока мне это не надоело. Давно поснимать собираюсь, да всё не доходят руки. АНТОН (рассматривает медали.) А хуля их, бля, снимать? Пусть висят — производят на бикс впечатление. СЕРГЕЙ (смеётся). Да ну! Детский сад… Ты пиво будешь? АНТОН (не глядя на СЕРГЕЯ — рассматривая медали). А есть? СЕРГЕЙ выходит; АНТОН, оставшись один, осматривает комнату; взгляд его задерживается на тахте, — сунув в карман брюк левую руку, АНТОН делает в кармане движение, какое обычно делают парни, когда хотят придать члену нужное положение, чтоб таким образом завуалировать возбуждение; рука вынимается из кармана за мгновение до того, как в комнате вновь появляется СЕРГЕЙ, держащий в руках две запотевшие и уже открытые бутылки с пивом. СЕРГЕЙ (протягивая одну бутылку АНТОНУ, одновременно с этим из другой бутылки сам делает большой глоток). Бля, холодное… кайф! Садись, бля, в кресло… или вон — на тахту садись… куда, бля, хочешь, туда и садись! Хоть на пол… АНТОН. А что — есть тот, кому можно ввести? (Смеётся, глядя на СЕРГЕЯ.) Наебал тебя Киря — съебался, не попрощавшись… по-английски, бля! СЕРГЕЙ. Я его завтра… урою, бля, завтра — мало не покажется! По-английски, бля, урою… отсосёт у меня при всех! АНТОН. Он не стал сосать у нас двоих, а ты хочешь теперь… ты хочешь, чтоб он это сделал при всех? Хуй он тебе отсосёт! СЕРГЕЙ (сделав глоток). Ясно, что хуй! Не палец же дам я ему сосать… (Смеясь, чуть похлопывает ладонью у себя между ног.) Здесь, бля, поработает губками… овца, бля, ёбаная! АНТОН (насмешливо). Ну, а если нет — если он, бля, конкретно упрётся? И — что тогда? У тебя что — действительно есть пацаны знакомые, которые, бля, пихают в зад? АНТОН. Так он что… доброволец, что ли? (Глядя на СЕРГЕЯ, делает глоток.) Сам, бля, даёт? СЕРГЕЙ. Ну! Никто его не принуждает… нравится, бля, очко подставлять, и он, бля, этого не скрывает — даёт пацанам… не скрывает, короче, что нравится — что ему это в кайф… охуеть, бля! Я у Мони, бля, спрашиваю: «А ты? Тоже, бля, пользуешься?», а Моня мне: «Да ну, бля! Нах мне это надо!» (Смеётся.) Нах, бля, нах… а там — кто, бля, знает! Может, и Моня, бля… может, тоже пристраивается — не отстаёт от других. (Делает глоток.) Может такое быть? АНТОН. А почему, бля, нет? (Делает глоток.) Конечно, может… запросто, бля! СЕРГЕЙ. Вот и я так думаю… Короче, я об этом разговоре с Моней — о его рассказе — вдруг вспомнил, когда стал Кирю прессинговать. (Смеётся.) И ведь напугал же я его — конкретно нагнал страха… хуля он съебался, овца, бля, ёбаная? Сейчас бы сосал у нас… по самые гланды брал бы! АНТОН. Да уж… обломал нас Киря — и тоже, бля, сделал это конкретно. (Делает глоток.) Не надо было отпускать его — надо было там же, в классе, дать… СЕРГЕЙ. Дык… я ж думал, как лучше — и ему, бля, лучше, и нам, а он, бля, овца ёбаная, эту заботу мою не оценил… Завтра, бля, отсосёт при всех в туалете на перемене — мало, бля, не покажется! Ещё пожалеет… ещё, бля, пожалеет, что отказался от сегодняшней порции… будет ему, бля, счётчик — конкретный счётчик! СЕРГЕЙ. Ну, может, и так… логично ты говоришь. (Делает глоток.) А ты, Тон… ты когда-нибудь в рот пацану давал? АНТОН (смотрит удивлённо и вместе с тем насмешливо). Где бы я, бля, давал? СЕРГЕЙ (смеётся, рифмуя вопрос-уточнение — говоря в рифму). С пацанами не блядовал? АНТОН. Иди на хуй! (Делает глоток.) Хорошее пиво… А ты что — давал? СЕРГЕЙ. Нет, конечно! Я просто так спросил… мало ли! (Смеётся.) Дать — не взять… хуля здесь такого? Это брать — сосать у пацана — не всякий сможет. А дать… дать в рот пацану — это, бля… это — как два пальца обоссать! Разные, бля, вещи — самому давать кому-то или брать, бля, у другого! Правильно? АНТОН. В принципе… (Вертит бутылку в руках.) В принципе, здесь нельзя ответить однозначно… это и правильно, и неправильно — одновременно… смотря как на всё это посмотреть. (Говорит медленно, рассудительно — тщательно подбирая слова.) С одной стороны, всё это правильно… то есть, правильно так, как ты говоришь: «разные, бля, вещи»… но правота эта относительная, потому что и «дать», и «взять» — это, если рассматривать всесторонне, два варианта одного и того же… как в арифметике от перестановки слагаемых не меняется сумма, так и здесь от «дать» или «взять» не меняется суть… то есть, «дать» или «взять» — глубинная суть одна и та же. «Дать» или «взять» — всего лишь формы… разные формы одной сути. (Пристально смотрит СЕРГЕЮ в глаза.) Поэтому, противопоставляя «дать» и «взять», ты не прав глобально… Но это — если смотреть в целом… если смотреть на это глобально — вообще. А если смотреть на это не глобально, а локально… ну, то есть, с точки зрения представлений, бытующих в той или иной стране в то или иное время, то тогда ты, конечно же, прав: в нашем социуме «дать» и «взять воспринимаются по-разному… но и здесь, Серый, всё не так неоднозначно, как это кажется на первый взгляд, а потому правота твоя локальная, а значит — относительная. (Смеётся.) В сексе, Серый, всё относительно… СЕРГЕЙ (запальчиво — перебивая). Нет, ну это понятно, что в сексе всё относительно… но не до такой же степени, что стирается разница между «дать» и «взять»! АНТОН (смеётся). А она не стирается, эта разница, потому что глобально её просто-напросто нет… нечему, бля, стираться — нет этой разницы! СЕРГЕЙ. Как это — нет? (После паузы, в течение которой сосредоточенно смотрит на АНТОНА, явно пытаясь осмыслить услышанное). Ты говорил мне про десять процентов, и это, бля… это мне понятно. Десять процентов — это понятно… это, допустим, тот голубец, про которого Моня мне рассказал: он, бля, и в рот берёт, и в зад даёт… понятно, что есть голубцы, и где-то их больше, где-то их меньше, а в среднем — десять процентов… это — понятно! Но я же тебе про себя сказал… я, бля, про нас сказал! Какая здесь может быть относительность? АНТОН. Если ты про себя говорил, то ты… ты прав, но прав со своей колокольни — вроде как прав. СЕРГЕЙ (перебивая). Почему, бля, «вроде»? Поясни! АНТОН (раздраженно). Бля! Я о чём тебе только что говорил? Ты чем, бля, слушаешь — жопой? СЕРГЕЙ. Хуем, бля, слушаю! Тебе что — трудно, бля, пояснить? АНТОН. Поясняю… (Делает глоток.) Правота твоя, Серый, локальная, то есть местная, и в этом — её относительность… это — не абсолютная правота, а то, что считается правильным в этой стране в этот период времени… или даже, бля, не во всей стране, а в каком-то микрорайоне! Твоя правота — правота конкретного социума, а не в общем — не вообще… и в этом смысле ты говоришь даже не столько не о себе, сколько о своих представлениях, а они у тебя, опять-таки, такие, какие существуют в данном социуме. СЕРГЕЙ (чуть раздраженно и потому нетерпеливо). Бля… говори по-русски! Что за манера — говорить слова, которые я, бля, не понимаю? АНТОН (смеётся). Это твои, бля, проблемы! Какие слова ты не понимаешь? СЕРГЕЙ. Что такое социум? АНТОН. То, что нас окружает — что оказывает влияние на наши взгляды и поведение… то есть, социум — это люди, нас окружающие, с их суждениями, мнениями, оценками… (Смотрит на Сергея с лёгкой иронией.) Вот скажи мне, Серый… скажи: откуда ты знаешь, что «дать» — это можно, а «взять»… самому, то есть, «взять» — это, бля, невозможно… откуда ты это знаешь? СЕРГЕЙ (смеётся). Дык… это само собой понятно! АНТОН. Это понятно для тебя как члена одного — конкретного — социума, где существуют такие понятия. А в другом социуме существуют другие понятия, и там на «дать» или «взять» смотрят совсем по-другому… или когда-то — смотрели совсем не так, как сейчас. Всё относительно. Хуля здесь непонятного? СЕРГЕЙ. Интересное кино! А что — есть такие страны, где все (выделяет голосом слово «все») думают наоборот? АНТОН. Ну, что страны такие были — это точно! В Древней Греции, например… там однополый трах официально считался делом чести, доблести и геройства, а тех, кто в таком варианте не трахался, считали ущербными. Правда, всё это было до нашей эры… но суть-то от этого не меняется! (Делает глоток.) Меняются представления, а не суть… и если б мы жили, к примеру, в Древней Греции, мы бы сейчас не говорили, что «дать» — это, бля, можно, а вот «взять»… «взять» — это невозможно. СЕРГЕЙ (делает глоток). Дык… ты, бля, что сейчас хочешь мне сказать? Что в этой, бля… в Греции в Древней что — все были, бля, голубцами? АНТОН. А что, Серый… тебя это что — возмущает? (Смеётся.) Я в Интернете… в Интернете прочитал такую фразу: «Все парни — голубые, только не все об этом знают»… прикольная мысль! Единственное, что здесь нужно уточнить, так это само слово «голубой»: кого называть этим словом… если этим словом называть только тех, кто реально трахается — сосёт или в зад даёт, тогда, конечно, парни не все голубые. А если под этим словом понимать бисексуальность, то есть голубизну потенциальную, для любого вполне возможную, тогда, бля, всё правильно: все парни — голубые, но не все об этом знают, поскольку не все в реале это реализуют. Так вот… (Делает глоток.) В Древней Греции об этом знали все, и потому там были на этот счёт такие представления: секс однополый считался не позорным, а вполне достойным… там, бля, секс такой ценился намного выше, чем секс детородный… в отличие от нашего времени, где всё наоборот. (Делает глоток.) Короче, разные эпохи — разные представления… там одни представления, у нас — другие, и это лишний раз доказывает относительность представлений наших. СЕРГЕЙ (озадаченно). Что — и многие это делали? АНТОН (как о чём-то, само собой разумеющемся). Подавляющее большинство. СЕРГЕЙ (после паузы). Ну… хуля с них, с древних, взять! Никакой, бля, цивилизации… АНТОН (смеётся). Ну-да, ни Интернета, ни телефонов сотовых… какая там, нах, цивилизация! Дикие, бля… (Допивает пиво — делает последний глоток, запрокидывая бутылку донышком вверх.) А между тем, Древнюю Грецию считают колыбелью современной цивилизации… вот ведь как интересно! (Крутит в руках пустую бутылку.) СЕРГЕЙ (после паузы). Ну, всё равно… всё равно: то было когда-то, а сейчас, бля, другое время и другие представления — современные… АНТОН (азартно перебивает, ставя пустую бутылку на пол рядом с креслом). И сейчас, бля, не везде всё одинаково! Например, у папуасов, живущих в Новой Гвинее, существует такой обычай: пацаны там должны в обязательном порядке отсасывать у старших пацанов постарше, потому что там считается, что если мальчик пьёт семя регулярно, то это способствует его нормальному развитию… и потому там отсасывают все пацаны в обязательном порядке — так у них принято! Затем пацанята подрастают, и уже их самих начинают обслуживать новички, и так — из поколения в поколение… таков там порядок! СЕРГЕЙ (недоверчиво). Бля… а как же они размножаются, если все они сосут — все, бля, голубцы поголовно? АНТОН (смеётся). Как и все — естественным путём… Парни брачного возраста в течение какого-то времени обычно ведут бисексуальную жизнь, то есть, не прекращая трахаться с пацанами, начинают трахаться со своими биксами. И лишь став отцом, мужчина прекращает гомосексуальные контакты, полностью переключаясь на женщин… Вот, бля, и скажи теперь: они кто — голубые или нет? СЕРГЕЙ (слегка подавленно). Охуеть, бля, что в мире делается… АНТОН (смеётся). А хуля хуеть? Нужно просто знать… как написано у нас в кабине физики? «Знание — сила!» И это действительно так: сила — в знании! Верная мысль. СЕРГЕЙ (язвительно). Хуй там верная! Слышал, что Понтий сказал на последнем уроке? Или тебя, бля, не было — на прошлой физике? АНТОН. Не было — я проспал… Ну, и что он сказал? СЕРГЕЙ. Сказал, что на следующий год в кабинете физики над доской повесит лозунг «С нами крестная сила!», поскольку знания, как он сказал, для туземцев сырьевого придатка совершенно необязательны и даже противопоказаны, а мракобесие для слаборазвитых — самое то… прикинь, бля! (Смеётся.) Назвал нас туземцами… оскорбил, бля, если учесть, чем туземцы под пальмами занимаются — как они, бля, извращаются! АНТОН. Понтий, бля, прикололся… оригинал наш Понтий! Думаешь, он знает, как туземцы трахаются — какие у них на этот счёт законы? Ни хуя он этого не знает! (После паузы). А вообще, мир прекрасен разнообразием: кто-то, бля, верит в боженьку, а кто-то убеждён, что для роста и развития пацанов обязательно нужно осеменять… причем, здесь тоже всё не так просто — у разных племён, живущих в Новой Гвинее, формы осеменения различны: одни это делают только орально, то есть в одних племенах исключительно сосут, а другие убеждены, что осеменять пацанов нужно и можно только анально, и они это делают через жопу — трахают мальчиков в зад. А поскольку племена эти между собой всё время враждуют, то они с одинаковым отвращением говорят о соседских методах — в каждом племени убеждены, что только они делают правильно, а в племени соседнем занимаются противоестественной мерзостью… при этом мы — с колокольни нашей — готовы говорить, что одинаково ненормальны и те, и другие…прикольно, да? СЕРГЕЙ. Ну, бля, не знаю… запудрил ты мне мозги! (Допивает пиво — делает последний глоток, поднимая бутылку донышком вверх.) Будешь ещё пиво? СЕРГЕЙ (расставив ноги, смотрит на вниз — на взбугрившиеся между ног брюки). Бля, у меня от твоей пропаганды стояк возник… как, бля, у этого… у голубого. (Смеётся — в смехе слышится плохо скрываемое смущение.) АНТОН (смотрит на брюки СЕРГЕЯ.) Информация — не пропаганда. Ты спросил — я ответил… (Смеётся.) И у меня, бля, стояк… тоже, бля, стояк… ну, и что из этого? Дело вовсе не в том, кто голубой, а кто нет… СЕРГЕЙ (перебивает). Лично я, бля, не голубой! АНТОН (продолжает, никак не реагируя на реплику СЕРГЕЯ). А дело в том, что это нормальная сексуальная реакция, поскольку все люди — и мы тоже — бисексуальны… СЕРГЕЙ (пристально смотрит в глаза АНТОНУ). Бисексуальность — это когда, бля, трахаешься на два фронта? АНТОН (кивает, глядя в глаза СЕРГЕЮ). Ну! На два фронта — можно и так сказать. Причём, один фронт часто невидим — как у разведчиков… (Смеётся.) Бисексуальность — это универсальность в сексе… или — способность к универсальности. И в этом смысле — в смысле присущей всем бисексуальности — каждый парень… любой парень — немножко голубой, но только не все об этом знают. (Смеётся.) СЕРГЕЙ (Смеясь, дурашливо разводит руками). Ну, бля, разве что немножко… против «немножко» даже я бы не возражал… (После паузы — горячо, напористо.) Ебаный Киря! Овца, бля, драная… хуля он сбежал! (Смотрит на АНТОНА возбуждённо.) Завтра, бля, выебем его… осеменим, как папуасы! (Согнув руки в локтях — сжав пальцы в кулаки, делает руками на уровне своих бёдер характерный жест.) Иди сюда, бля! Натянем его завтра и в рот, и в очко… осеменим конкретно… иди сюда! (Снова делает руками тот же самый — характерный — жест.) СЕРГЕЙ. No problem! (Пружинисто встав с тахты, выпрямляется, одновременно глядя вниз — на свои брюки, заметно бугрящиеся в районе паха.) Стояк, бля, конкретный… железный стояк! Как, бля, вчера, когда меня кинула эта овца — истеричка ебаная! (Смеясь, подходит к АНТОНУ — берёт из рук АНТОНА пустую бутылку.) Даже идти, бля… идти неудобно — тяжело… ебаный Киря! СЕРГЕЙ. А хуля, бля! Одна не дала, другой сбежал… кто они после этого? Овцы, бля… глупые овцы — вот они кто! (Направляется к выходу, но, не дойдя до двери, неожиданно поворачивается — с любопытством смотрит на АНТОНА.) Тон! А откуда ты всё это знаешь? И про десять процентов, и про Древнюю Грецию, и про Лермонтова, и про этих, бля… про папуасов… откуда ты всё это знаешь? Я, например, ничего этого не знал — всё это услышал от тебя впервые… АНТОН (смеётся). Дык… ты, бля, что делаешь в Интернете? (Кивает на монитор компьютера — мельком смотрит на компьютерный столик, стоящий в углу.) В онлайновые «стрелялки» играешь… да ещё, бля, чатишься — вешаешь биксам на уши лапшу. Так? Так. А я, бля, читаю… мне интересна всякая информация. Рефераты, книжки электронные… всё, о чём я сейчас говорил, я прочитал в Интернете. Вот, бля, откуда… (Говорит подчеркнуто нравоучительно.) Читать нужно, мальчик… и тогда ты тоже будешь что-нибудь знать. СЕРГЕЙ. Да хуля, бля… я десять минут читаю — и меня тут же в сон клонит. (Смеётся.) Даже Тимофеевна уже не пристаёт — смирилась, бля, с тем, что я читать не могу… что книжки вредят моему здоровью — они мне противопоказаны… (Пристально смотрит АНТОНУ в глаза, одновременно с этим поглаживая пустой бутылкой выпирающий, бугром приподнятый пах.) А скажи мне, Тон… ты что — специально всё это читал? Держа пустые бутылки в руках — по бутылке в каждой руке, СЕРГЕЙ стремительно выходит из комнаты; АНТОН, оставшись один, раздвигает ноги — с наслаждением, с силой давит ладонью на пах, который заметно бугрится, — видно, что член у АНТОНА в брюках находится в состоянии эрекции; откидываясь на спину — приподнимая зад, АНТОН с чувством видимого сладострастия «поправляет» член — старается уложить его в брюках так, чтоб возбуждённость была незаметна, — он успевает это сделать до того, как в комнате вновь появляется СЕРГЕЙ, так что СЕРГЕЙ видит АНТОНА сидящим в прежней позе; держа в каждой руке по открытой бутылке пива, СЕРГЕЙ проходит к креслу — одну запотевшую бутылку он протягивает АНТОНУ; за время отсутствия в комнате СЕРГЕЙ снял пуловер, и теперь он в одной рубашке, выпущенной поверх брюк; две верхних пуговицы на рубашке расстёгнуты, обнажая нежную матовую кожу шеи; отдав бутылку с пивом АНТОНУ, СЕРГЕЙ возвращается на своё прежнее место — садится на тахту. СЕРГЕЙ. Жарко, бля… я пуловер снял. (Делает глоток.) Ты тоже, бля, можешь снять… если хочешь. Источник: не известен Другие эротические, сексуальные, порнографические рассказы и сочинения:
|
Каталог сайтов спонсоров этого портала знакомств и общения |
||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
